Современные модели производства и потребления продуктов питания ведут к разрушению экосистем, от которых зависит человечество. Но создание более устойчивой продовольственной системы возможно, и для этого уже сейчас нужны политическая воля и действия.

Два десятилетия экономических кризисов обнажили недостатки системы, которая становится все более несовместимой с устойчивым развитием и равенством возможностей. Реформирование капитализма требует переосмысления социального обеспечения и того, как государственная политика может бороться с неравенством во всех его формах.

Цифровая сфера обеспечила благоприятные условия для инноваций по всему миру, способствуя росту быстрорастущих компаний от Хельсинки до Абуджи. Но даже несмотря на то, что Интернет значительно сократил географические ограничения для ведения бизнеса, высокоинтерактивные локальные сети продолжают составлять основу предпринимательских экосистем.

Война в Украине нанесла удар по мировым энергетическим рынкам. Теперь планета столкнулась с более глубоким кризисом – нехваткой продовольствия.

Весной 2021 года российская киберпреступная группа совершила атаку в целях вымогательства выкупа на крупнейший топливный трубопровод в Соединенных Штатах. По данным компании Mandiant, занимающейся вопросами кибербезопасности, последующее отключение и нехватка газа на Восточном побережье, скорее всего, были вызваны одним скомпрометированным паролем. То, что один неверный шаг может нарушить работу важнейших служб для миллионов людей, показывает, насколько уязвима цифровая экосистема Соединенных Штатов в XXI веке.

А вы знали, что США это не только капиталистическая держава, но и государство в котором умеют планировать. И пока Европа решает проблемы с российским газом, в штатах тем временем усиленными темпами, строго по плану осуществляется мега проект по внедрению солнечной энергетики. И если этот проект и дальше так будет реализовываться, то самим штатам, газ, как энергоноситель особо уже и не понадобится. Электричество наше всё!

Помимо того, что биткойн и другие криптовалюты регулярно подвергаются резким колебаниям цен, они также потребляют огромное количество энергии, способствуют преступной деятельности и создают новые финансовые риски. Их стремительно растущая, но необъяснимая популярность требует срочных мер реагирования со стороны регулирующих органов.

В наши дни политика почти полностью определяется культурными войнами – столкновениями с неравенством, которые питаются племенной идентичностью, страхом и хаотичной путаницей в основных терминах и идеях. Чтобы решить любую из самых насущных проблем современности, нам сначала нужно улучшить нашу коллективную интеллектуальную гигиену.

Технология и инфраструктура для создания интегрированного глобального рынка воды и прав на воду быстро развивается, и на рынок выходят новые перспективные предприятия. Пройдет еще десятилетие, и биржевые фонды по воде и правам на воду станут частью новой нормальной жизни для инвесторов.

В отсутствие универсальных базовых стандартов и правил использования данных, а также функционирования цифровых рынков мир рискует упустить потенциальные решения глобальных проблем, которые могут предложить новые технологии. Ведущие цифровые страны должны признать, что более тесное взаимодействие является всеобщим приоритетом.

Перебои в поставках, от которых страдает экономика США, не являются результатом "чрезмерного спроса", "централизованного планирования" или недостаточной эффективности. Скорее, дело в том, что логистическая экосистема, созданная для того, чтобы кормить зверя американского потребления, не была рассчитана на пандемию.

Цифровая, дематериализованная, основанная на знаниях экономика уже работает и расширяется, предлагая огромную потенциальную ценность. Задача компаний и политиков состоит в том, чтобы управлять этим переходом таким образом, чтобы от него выиграли многие, а не только лишь избранные.

Для решения глобальных проблем, которые усилились в результате пандемии COVID-19, государственному и частному секторам придется сотрудничать гораздо теснее. Так же как правительства должны выступать в роли создателей и формирователей рынка, корпорации должны разработать новые бизнес-модели и показатели эффективности.

В то время как национальные инновационные стратегии сосредоточены в основном на достижении доминирования в области искусственного интеллекта (ИИ), проблеме фактического регулирования приложений ИИ уделяется меньше внимания. К счастью, города и другие местные юрисдикции подхватывают эстафету и проводят политические эксперименты, которые будут полезны всем.

По прогнозам, к 2030 году искусственный интеллект принесет мировой экономике 15,7 триллиона долларов, обеспечивая социально-экономическую ценность для всех слоев общества в ближайшие годы. И значительная часть этого общего объема придется на страны с развивающейся экономикой.

Рабочие места не исчезнут из-за внедрения искусственного интеллекта. Но без новых способов справедливого распределения оплачиваемого и неоплачиваемого труда искусственный интеллект и другие новые технологии могут привести к появлению сильно разделенного мира.

Прошло почти два десятилетия с момента создания DATA.org, некоммерческой организации, которая собрала 100 миллиардов долларов для списания долгов бедным странам и еще 50 миллиардов долларов для финансирования здравоохранения и развития. Сейчас, когда в мире как никогда много данных и специалистов в области информационных наук, пришло время возродить этот инновационный дух.

Пандемия COVID-19, вынудившая работников сферы знаний переходить на удаленную работу, продемонстрировала многие ненужные налоговые и нормативные требования, с которыми сталкиваются технологические компании только потому, что их штаб-квартиры расположены в Калифорнии. Директивным органам штатов и местным органам власти, которые хотят предотвратить еще больший отток населения за границу, следует принять к сведению следующее.

Вопреки постулатам экономической теории, выбирая товар или услугу, человек далеко не всегда принимает рациональное решение. Почему это происходит и как эту особенность мышления можно использовать, чтобы менять поведение людей, описывает поведенческая экономика.

На чем основаны уловки маркетологов? Зачем мы отказываемся от бóльшего заработка через год в пользу меньшего, но прямо сейчас? И как научиться разумно расходовать семейный бюджет и перестать переедать? Разбираемся вместе с экономистом Анной Солодухиной. 

Утверждение о том, что капитализм рушится под влиянием нового экономического уклада, появилось на волне многочисленных преждевременных прогнозов о гибели капитализма, особенно со стороны представителей левых сил. Но на этот раз это вполне может оказаться правдой, и признаки того, что это так, видны уже давно.

Экспоненциальный рост числа электромобилей позволяет предположить, что к началу 2040-х годов они захватят мировой автомобильный рынок. Это приведет к резкому падению цен на нефть с серьезными экономическими и геополитическими последствиями.

Экономист Нуриэль Рубини, известный тем, что предсказал финансовый кризис 2008 года, утверждает, что не заслуживает репутацию вестника Апокалипсиса. При этом он обещает, что в ближайшие три года мир ждет инфляция, а пузырь криптовалют скоро лопнет. В интервью Forbes Рубини, который приезжал в Москву в рамках совместного проекта Mastercard и ВТБ Private banking, рассказал, как предотвратить кризис, чем Evergrande отличается от Lehman Brothers и почему санкции против России не отменят

Уничтожение Амазонии – одного из важнейших стабилизаторов климата на планете – продолжает ускоряться, хотя пандемия COVID-19 повысила нашу осведомленность о таких экологических угрозах, как изменение климата. Для того, чтобы остановить эту опасную тенденцию, потребуются срочные реформы, подкрепленные совершенно новым подходом.

Даже если мир сможет справиться с этой пандемией без эффективной системы глобального управления, он не сможет справиться со следующей, или с другими проблемами, такими как изменение климата, которые также требуют глобальных решений. Если мы не усвоим этот урок, наш вид может исчезнуть.

Если мы в ближайшее время не откажемся от преобладающей модели глобального производства и потребления "брать – делать – бесполезно расходовать", то для обеспечения достаточного количества природных ресурсов для поддержания нынешнего образа жизни нам потребуется эквивалент почти трех наших планет, а ежегодное образование отходов увеличится на 70%. Но есть способ получше.

Майкл Ха́клберри Хадсон (англ. Michael Huckleberry Hudson, род. 14 марта 1939 года) — американский экономист, профессор экономики Университета Миссури в Канзас-Сити и научный сотрудник Экономического института Леви при Бардколледже, бывший аналитик Уолл-стрит, политический консультант, комментатор и журналист.

Где частное, а где государственное

Капитализм — это система свободного рынка, которая управляется конкуренцией. Средствами производства и капиталом в такой системе владеют частные собственники — капиталисты. А если значительная доля принадлежит государству? Тогда оно и есть главный капиталист. Как это происходит в Китае

Китай в очередной раз удивил мировую общественность, взяв и разрушив капитализацию собственного рынка онлайн-образования.

Несмотря на сложную напряженность и высокие ставки в отношениях между США и Китаем, скорее всего, крупного технологического раскола в среднесрочной перспективе удастся избежать. Но для достижения лучшего долгосрочного результата для мировой экономики потребуются справедливые и обязательные многосторонние правила поведения.

В связи с пандемией COVID-19, изменением климата, ростом цифровых технологий и изменением характера рынков труда мировая экономика и капитализм находятся на перепутье. Понимание этого нового мира потребует серьезных прорывов в экономическом мышлении и более тщательного изучения некоторых его основных постулатов.

Напряжение между беспрецедентной потребностью в глобальных коллективных действиях и растущим стремлением к восстановлению политических объединений за пределами национальных границ является определяющим вызовом для современных политиков. И в настоящее время неясно, смогут ли они примирить эти две повестки дня.

Изобилие в мире с нулевым уровнем выбросов означает, что ограниченные ресурсы не будут больше ни эксплуатироваться, ни растрачиваться, а природу, которая поддерживает и защищает нас, мы будем ценить. И три предстоящих саммита Организации Объединенных Наций дают правительствам возможность выслушать многочисленные призывы к более здоровому и устойчивому будущему.

Новая внешняя политика Китая.

Новые исследования показывают, что в то время как усиление конкуренции со стороны Китая способствовало росту числа патентов в Европе, в США оно привело к снижению уровня инноваций. Такие противоречивые результаты отчасти объясняются изменениями в производственном секторе.

Преодоление кризиса COVID-19 и обеспечение быстрого и справедливого экономического восстановления – это лишь две из задач, которые мы должны решить в 2021 году. Этот год также станет решающим для достижения такой цели, как достижение нулевого уровня выбросов углекислого газа к середине века.

Последнюю волну корпоративной игры на публику не следует воспринимать как сигнал о том, что наступила новая эра капитализма заинтересованных сторон. Напротив, руководители корпораций ощущают общественное давление и стремятся позиционировать себя как часть решения проблем, которые они же и создали.

Пандемия COVID-19 подчеркнула необходимость большего количества более качественных данных, а также ценность моделей стратегий информационного гуманитарного реагирования. Теперь мир должен инвестировать в инфраструктуру данных и человеческий потенциал, чтобы опережать кризисы, прогнозировать будущие потребности и заблаговременно принимать ответные меры.

Внезапный рост «компаний специального назначения» и криптовалют говорит не столько о достоинствах этих средств, сколько о недостатках современного рынка спекулянтов. В долгосрочной перспективе эти активы в основном попадут в такую же категорию, как и спекулятивные «акции растущих компаний» сегодня.

После почти года жизни в условиях пандемии стало ясно, что даже бедные азиатские страны справились с COVID-19 намного лучше, чем США и Европа. Но еще предстоит увидеть, ознаменовал ли 2020 год начало нового «азиатского века».

Постпандемическая экономика вполне может характеризоваться возвращением устойчивого совокупного роста производительности после 15 лет относительного «склероза». Между увеличением доступности новых мощных технологий и агрессивной налогово-бюджетной политикой «звезды сошлись» на каскадном процессе быстрого экономического восстановления в мире.

В последнее время в мире и в Украине раздается все больше утверждений о том, что эпоха капитализма заканчивается, что рыночная система, будет заменена иными формами экономического воспроизводства.

После стремительного роста стоимости биткоина, он теперь рассматривается как инвестиция, которую законный бизнес не должен был бы игнорировать. Но бизнес-лидеры должны избегать этого, потому что революция криптовалюты уже потерпела неудачу.

В период роста неравенства доходов и богатства фондовые рынки тоже достигают новых высот, поэтому очевидно, что сегодняшние «рыночные страсти» закончатся плачевно, воспроизводя экономическую несправедливость биржевого краха 2008 года. Несмотря на разговоры о поддержке домашних хозяйств, Мейн-стрит, в итоге, пострадает больше всего.

Ускоряющееся внедрение вакцины от COVID-19 во многих странах с развитой экономикой заложило основу для быстрого восстановления во второй половине 2021 года и в 2022 году. Хотя рост в цифровых секторах экономики и секторах с цифровой поддержкой несколько выровняется, отрасли услуг с высокой занятостью поднимут волну отложенного спроса.

Рост акций зеленых технологий привел к спорам о том, находимся ли мы на пороге Зеленой революции или очередных «вздутых» цен на активы. Фактически, обе интерпретации временно верны, потому что теперь все зависит от того, вмешаются ли в эту ситуацию правительства с целью обеспечения необходимых правил, инфраструктуры и рынков.

Достижения в области искусственного интеллекта и машинного обучения снова вызывают опасения по поводу масштабной потери рабочих мест. И хотя адаптация рынка труда, вероятно, не допустит постоянного высокого уровня безработицы, но она не сможет предотвратить резкий рост неравенства.

Подобно тому, как пандемия COVID-19 привлекла внимание к работникам, которых часто не замечают, так и мы должны повысить нашу признательность вспомогательнным рабочим в цифровой экономике. Большинство сегодняшних технологических гигантов просто не существовало бы без участия «низкоквалифицированных» рабочих.

Для работников наиболее пострадавших секторов экономики переход к жизни в мире, созданном COVID-19, будет трудным. Главный вопрос сейчас заключается в том, будут ли высшие должностные лица принимать меры, включая программы профессионального обучения на производстве и увеличение финансирования техникумов и профучилищ, которые, скорее всего, облегчат эту задачу.

Пандемия COVID-19 высветила социальные, экономические и экологические риски, сформировавшиеся за полвека неолиберализма. Даже в условиях глубокой неопределенности сегодняшней глобальной ситуации ясно одно: пора пересмотреть старые гипотезы и начать разработку новой парадигмы.

Пандемия продемонстрировала уязвимость общества и подтвердила необходимость принятия неотложных мер по борьбе с изменением климата. Неожиданно компактный государственный аппарат и шаблон свободного рынка последних сорока лет сильно устарели, а история показывает, что переходы между этапами капиталистического развития могут быть резкими и неопределенными.

Пандемия COVID-19 – это больше, чем просто катастрофа для общественного здравоохранения. Это событие, определяющее историю и имеющее далеко идущие последствия для глобального распределения богатства и власти. В условиях экономического спада и роста геополитической напряженности возврат к нормальной жизни невозможен: прошлое прошло, и теперь учитывается только будущее.

Мир сталкивается с потенциальным потоком беспорядочных суверенных дефолтов в то время, когда правительства развивающихся стран должны тратить огромные суммы на поддержание здоровья своих граждан. Чтобы избежать катастрофического исхода, Международный валютный фонд должен координировать широкий мораторий на задолженность.

Для пандемии никогда не бывает подходящего времени, но кризис COVID-19 стал крайне тяжелым ударом для мировой экономики. Мир давно погружается в идеальный шторм финансовых, политических, социально-экономических и экологических рисков, которые в настоящее время становятся все более ощутимыми.

Петр Щедровицкий в лекции "Понятие предпринимательства" раскрывает характер технологических, социальных, экономических изменений в следующие 30 лет.

Цель этой статьи - анализ состояния дел в сельском хозяйстве Украины на фоне успехов модернизации АПК Израиля.

Внятная фискальная политика это основа экономического благополучия государства и общества

Если известно, о чем идет речь, то все ясно. Если не известно, о чем речь, то речь идет о деньгах.

По мере роста пандемии COVID-19 страны с развитой экономикой, похоже, готовы к возрождению производства. Но в то время, когда для крупных фирм это может снизить риски, то для многих работников в странах с развитой, а также с развивающейся экономикой, откуда происходит смещение производств, это, вероятно, не принесет никакой выгоды.

В условиях, когда пандемия COVID-19 все еще выходит из-под контроля, лучшим экономическим результатом, на который можно надеяться, является рецессия, более глубокая, чем после финансового кризиса 2008 года. Но, учитывая пока еще неуверенные политические ответные меры, шансы на гораздо худшие результаты возрастают с каждым днем.

Вспышка COVID-19, похоже, значительно повысила вероятность мировой рецессии. Но даже если в ближайшей перспективе не произойдет ухудшения общеэкономической ситуации, внезапная вспышка заболевания, совместно с торговой политикой президента США Дональда Трампа, могут ознаменовать конец эпохи, в которой неуклонный рост международной торговли поддерживал глобальный мир и процветание.

Япония, Южная Корея и другие Азиатские экономики достигли статуса высокого дохода благодаря активным государственным вмешательствам, которые помогли отечественным фирмам войти в сложные высокотехнологичные сектора и конкурировать на мировом рынке. Используя эти уроки, современные развивающиеся страны могут предоставить аналогичные возможности для своих компаний, а также хорошую прибыль для глобальных инвесторов.

Карл Маркс и Фридрих Энгельс не только утверждали, что капиталистическое развитие порождает свои собственные противоречия, но и то, что эти противоречия могут быть преодолены только посредством «насильственного свержения всех существующих социальных условий». Именно правительства должны провести – причем, в ближайшее время - реформы, необходимые для доказательства неправоты Маркса и Энгельса.

По сравнению с прошлым годом перспективы рынков и мировой экономики в 2020 году выглядят на удивление ярко. Но посмотрите дальше в будущее, и вы столкнетесь с глубокой неопределенностью, предполагая, что в ближайшем будущем высшие должностные лица во всем мире преуспеют в реализации политики всеохватывающего экономического роста.

Одной из основных причин того, почему цифровая экономика в последние два десятилетия способна так стремительно развиваться, заключается в том, что стороны Всемирной торговой организации согласились не вводить тарифы на трансграничные потоки данных. Но теперь, в ошибочной попытке возместить потерянные доходы, некоторые правительства хотят исправить систему, которая еще не разрушена.

В предыдущие периоды технологического перемещения рабочих  такие экономисты, как Джон Мейнард Кейнс и Василий Леонтьев, беспокоились о том, что будет создано слишком мало новых рабочих мест, чтобы предотвратить более длительную безработицу. Сегодня, сталкиваясь с набегающей волной цифровой автоматизации, многие разделяют их беспокойство.

До недавнего времени наборы данных были небольшими и дорогостоящими, а компьютеры - медленными и дорогими. Поэтому вполне естественно, что выигрыш в вычислительной мощности значительно уменьшил эти препятствия и экономисты поспешили использовать большие данные и искусственный интеллект для их определения закономерности во всех видах деятельности и результатах.

В преддверии войны в Ираке тогдашний вице-президент США Ричард Чейни заявил, что даже если бы риск попадания оружия массового уничтожения (ОМУ) в руки террористов был крошечным, скажем, 1%, мы должны были действовать, как при вторжении. США снова делают то же самое, создавая панику по китайским технологиям, преувеличивая крошечные риски.

В течение 40 лет элиты как богатых, так и бедных стран обещали, что неолиберальная политика приведет к более быстрому экономическому росту и что прибыль будет уменьшаться, чтобы все, включая самых бедных, были в лучшем положении. Теперь, когда есть признаки этого процесса, удивительно ли, что доверие к элите и доверие к демократии резко упали?

Technical education in the USSR/Russia is on the downward path from the moment when non-university graduates started to take up the positions on the scientific departments (mathematics, physics, chemistry, etc.) according to the canceled statutory provision. Even if the best graduates of technical universities are smarter and more talented than university graduates, they are nevertheless very different and can’t be considered better in education.

Финансовые аналитики признают огромный потенциал роста искусственного интеллекта и биотехнологий. Однако, вероятное экономическое влияние этих секторов недооценивается, потому что немногие считались с последствиями того, что произойдет, когда они будут объединены.

Более чем через десять лет после мирового финансового кризиса макроэкономисты не смогли усвоить три важных урока. Их модели все еще борются, чтобы справиться с подрывными изменениями, а также с тем фактом, что важны как балансы, так и неравенство, и в основном терпят неудачу.

Нам придется подождать и посмотреть, является ли недавнее заявление US Business Roundtable об отказе от корпоративного управления, основанного на главенстве акционеров, просто рекламным ходом. Если самые влиятельные руководители Америки действительно имеют в виду то, что они говорят, они поддержат масштабные законодательные реформы.

В отличие от мирового финансового кризиса 2008 года, который был в основном крупным отрицательным шоком совокупного спроса, следующая рецессия, вероятно, будет вызвана постоянным отрицательным шоком предложения в результате китайско-американской торгово-технической войны. Попытка устранить ущерб посредством бесконечного денежного и налогового стимулирования не является хорошим вариантом.

Можно многое прославлять в становлении современных мегаполисов, особенно в развивающихся странах. Но если эта тенденция сохранится в странах с развитой экономикой, что отнюдь не определенно, потребуется больше государственных и частных инноваций для достижения лучшего регионального баланса роста.

Рост цифровых платформ, передовых форм автоматизации, и Больших Данных (Big Data) обещает преобразовать рынки труда и разрушить давно установившиеся бизнес-модели. Это также расширит наши представления о благосостоянии людей, большая часть которых зависит от социальных факторов и факторов опыта, которые мало в чем похожи на стандартные меры материального благополучия.

Господствующая экономическая теория в значительной степени не успевает за быстрыми темпами цифровой трансформации, и поэтому она пытается найти практические пути в ответ на усиление влияния доминирующих технологических компаний.

Если экономисты хотят идти в ногу со временем, они должны переосмыслить некоторые основные фундаментальные принципы своей дисциплины.

Всегда следует опасаться простых решений сложных проблем, и безусловный основной доход не является исключением. Тот факт, что этот ответ на автоматизацию и глобализацию был встречен с таким энтузиазмом, указывает на крах не в экономической системе, а в демократической политике и гражданской жизни.

Мир в последние 30 лет пребывает в состоянии технотупика.

Эрнест Хемингуэй считал, что разница между богатыми и бедными странами состоит в том, что у богатых больше денег. Почему у богатых стран больше денег? Потому, что они производят больше товаров и услуг, чем бедные страны. Но главное  потому, что они производят более качественные товары, с более высокой маржей прибыли, и оказывают более качественные услуги, чем бедные страны.

Пока профаны смотрели на Украину, США и Китай, главное случилось в Швейцарии 

Ряд политиков и экономистов призывают к переходу экономики Украины на модель инновационного развития. Почему эти благие призывы вряд ли реализуемы.

Информационная бомба на поле “Укроборонпрома” должна была когда-то взорваться. Новоиспеченные феодалы, получившие государственные ресурсы в “кормление”, неизбежно теряют страх. В силу того, что воспринимают полученный феод как свою, личную, ничем не ограниченную собственность. Они если и ощущают свою ответственность, то отнюдь не перед народом, а исключительно перед сюзереном, “пожаловавшим” им “поле для кормления”.

Экономика относится к разряду довольно старых наук. Однако до сих пор существует разноголосица по поводу того, как определить и идентифицировать научное открытие в экономике. Так, можно ли это все-таки сделать или нет? И если да, то каким образом?

Зачем правящим элитам ВВП.

Экономический рост сегодня понимается как рост ВВП. Большинство населения, впрочем, может никак его не ощущать. И это не удивительно, поскольку ВВП, по сути, это идеологический инструмент правящих элит, оправдывающих свои цели общими интересами.

Растущее число негосударственных субъектов экономики и политики берет на себя ряд функций, ранее выполнявшихся государством. Хозяйственная политика отдельных государств перестает быть суверенной, находясь под все большим влиянием ситуации на мировом рынке.

Современная экономика часто представляется как экономика знаний. Понимание такой экономики, как я считаю, только начинает формироваться и пока нет четких критериев (как, впрочем, и не было таких критериев, когда начали рассматривать индустриальную экономику). Сущность экономики знаний в общих чертах определена мной в тезисах «Экономика Знаний: О Чем Она?»

В XX веке в эволюции экономики окончательно утвердилась определяющая роль науки и технологий, доминировала инновационная модель развития. На новом цикле развития, переход к которому намечается в начале XXI века, значимость фактора знаний будет только усиливаться.

В последние годы бурно обсуждается построение так называемой цифровой экономики (электронной, Интернет-экономики), что тесно переплетается с современной (четвертой) промышленной революцией (Industry 4.0). В этой связи хотелось возникает вопрос о соотношении цифровой экономики и экономики знаний, концепцию которой мы стремимся развивать.

  Применение методов Data Mining сегодня широко обсуждается в научной и экспертной среде, становится обыденным в научных исследованиях, в ИТ-секторе и других отраслях экономики. Актуальность использования этих методов обусловлена, прежде всего, усложнением различных систем, которые представляют окружающий нас мир, что затрудняет их анализ и поиск оптимальных решений.

   Достаточно удручающее, как мне кажется, положение в мировой экономике и драматическое бездействие порождают желание начать дискуссию о будущей экономике, о разработке новых идей и моделей, а не частных моментов современного рыночного хозяйствования. Тема обширна, остановлюсь на некоторых моментах.

  Примерно в середине ХХ века в экономических исследованиях начала использоваться дефиниция «экономика знаний». В то время внимание к ней усиливалось и в связи с развитием компьютерной техники, информатики, кибернетики, а также с появлением новых философских направлений (например, М. Полани).