За последние 20 лет частота и интенсивность глобальных кризисов возросли, что имеет тревожные последствия для будущего экономического развития. Всемирный банк предупреждает, что усилия по сокращению бедности потерпели "самое серьезное поражение" за последнюю четверть века из-за пандемии COVID-19. Неравенство углубляется внутри стран и между ними, а также во многих ключевых секторах – от образования до здравоохранения.

Учитывая масштаб этих проблем, государственная политика не может быть сосредоточена исключительно на доходах и богатстве. Ситуация требует целостного подхода с долгосрочным планированием. В противном случае у последующих правительств всегда будет искушение добиваться краткосрочных улучшений с немедленной политической выгодой (например, повышение покупательской способности домохозяйств), а не инвестировать в будущее социальное благополучие. Нам нужно будет количественно оценить необходимые компромиссы, чтобы политики могли объяснить своим избирателям, почему необходимо поддержать идею иметь меньше сейчас ради получения большего в будущем.

Нам также необходимо помнить о том, как мы измеряем неравенство. Справедливо ли требовать от развивающихся стран сокращения выбросов парниковых газов наравне с развитыми экономиками, хотя исторически последние внесли гораздо больший вклад?

Задача политиков состоит в том, чтобы разработать стратегии, которые были бы одновременно глобальными и детализированными, адаптированными к конкретным условиям. Иначе велика вероятность того, что меры по устранению одного вида неравенства приведут к появлению новых. Мы можем бороться с изменением климата, субсидируя установку новых солнечных батарей, но мы должны быть готовы услышать жалобы тех, кто уже сократил объёмы выбросов углерода до введения государственных стимулирующих мер.

Защита справедливости во всех ее аспектах требует более широкого рассмотрения такого понятия, как неравенство – частого следствия нулевой динамики, поиска ренты, "частных налогов", мошенничества, коррупции, дискриминации и т.д. Наиболее яркие формы неравенства меняются с течением времени, часто эволюционируя вместе с более широкой правовой средой. В конце Второй мировой войны работа считалась фундаментальным правом, а в период пандемии главным приоритетом стал доступ к недорогому высокоскоростному интернету.

Постоянно меняющийся характер этих вопросов подразумевает необходимость расширения концепции социального благосостояния, чтобы политика не заканчивалась простым увековечиванием преимуществ инсайдеров. Она также должна стать более адаптивной, чтобы мы могли противостоять таким проблемам, как изменение климата и скачки цен на энергоносители. И она должна разработать новые инструменты (такие как всеобщий базовый доход), чтобы помочь обездоленным и социально незащищенным слоям населения преодолеть давние структурные препятствия и принять разумные предпринимательские риски (которые, в конечном итоге, принесут пользу всему обществу).

При разработке политики необходимо руководствоваться концепцией социальной отдачи. Например, в сфере образования мы знаем, что развитие человеческого капитала с раннего детства обеспечивает наилучшую долгосрочную отдачу от инвестиций. Но социальная политика не обязательно означает действия общественности или государства. Мы должны оставаться открытыми для использования рынков в ситуациях, когда они приносят дополнительную пользу. Например, в пенсионных системах капитализация может гарантировать, что наибольшее число людей получит выгоду от более высокой доходности рынков, а не останется с небольшой доходностью распределительной системы.

Налогообложение является еще одним ключевым рычагом борьбы с неравенством, поскольку оно позволяет получать доходы для поддержки инклюзивной социальной политики и сокращает разрыв в доходах и богатстве. Суть не в том, чтобы рассматривать богатство как проблему. Скорее, мы должны следовать принципу различий философа Джона Ролза, который гласит, что неравенство оправдано только в том случае, если оно приносит пользу наименее обеспеченным. Исследование экономиста Филиппа Агиона показывает, что инновации удовлетворяют этому условию: хотя они увеличивают влияние «верхушки» населения, составляющей 1% (по доходам и богатству), но они также имеют тенденцию к повышению социальной мобильности, и это не обязательно приводит к увеличению неравенства среди остального населения.

Тем не менее, существующая структура налогообложения может быть улучшена для достижения желаемых целей, таких как простота, эффективность, стабильность, справедливость (устранение лазеек, выгодных только богатым), более эффективные стимулирующие меры (для работы или защиты окружающей среды) и нейтральность (чтобы евро, заработанный за один год, не облагался большим налогом, чем евро, заработанный за десять лет).

Наконец, важным шагом в реформировании современного капитализма является пересмотр правил конкуренции. Рынок намного превосходит любую централизованную систему, когда речь идет о выявлении цен и распространении экономической информации; но он также должен строго контролироваться и регулироваться государственными органами. Регулирование и контроль за обеспечением конкуренции стали еще более важными сейчас, когда цифровые и роботизированные технологии изменили структуру рынков и привели к появлению того, что Шошана Зубофф из Гарвардской школы бизнеса называет "капитализмом наблюдения".

Патология отражается в резком росте неравенства в корпоративных показателях. В 2016 году Совет экономических консультантов при Белом доме отметил, что "фирма, занимающая 90-е место, получает доходность от инвестиций в капитал более чем в пять раз выше медианной. Еще четверть века назад это соотношение было ближе к двум". Более того, как показывает Ф. Агион, на 1% крупнейших экспортеров сейчас приходится 67% всего экспорта, а на 1% крупнейших фирм, занимающихся патентованием, приходится 91% патентов и 98% ссылок в научных работах (показатель наиболее ценных патентов). С начала 2000-х годов маржа 10% ведущих фирм увеличилась на 35%, а их рентабельность выросла на 50% – показатели, которые стагнировали для большинства других фирм.

Предложенные выше изменения позволят превратить широко распространенный спрос на равенство и справедливость в служение эффективности, обеспечивая истинное равенство возможностей для отдельных лиц и компаний. Альтернативой является возвращение к жестко иерархическому обществу с меньшей свободой для всех, кроме тех, кто находится на вершине пирамиды.

Пока неясно, придаст ли сегодняшняя цепь финансовых, экологических и геополитических кризисов импульс необходимым изменениям. Опасность заключается в том, что они могут стать отвлекающим маневром или, что еще хуже, оправданием халатности и самонадеянности.

Бертран Бадре, Янн Котанлем