Проводимый раз в три года Всемирный конгресс Международной экономической ассоциации уже давно является одним из самых важных глобальных съездов экономистов, благодаря своему успеху в объединении исследователей и политиков со всего мира – от самых бедных до самых богатых его уголков. Не стало исключением и 19-е мероприятие, состоявшееся в начале этого месяца, хотя и проведенное не лично, а в формате Zoom.

Одна из повторяющихся тем Конгресса этого года заключалась в том, что глобальная экономика и капитализм находятся на перепутье. Хотя кризис COVID-19 послужил непосредственным толчком к формированию этого мнения, другие крупные изменения – от изменения климата и подъема цифровых технологий до изменения характера рынков труда – становились все более заметными. Пандемия лишь ускорила эти изменения или сделала их более очевидными.

COVID-19 заставил нас "учиться на практике" – идея, которую давным-давно абстрактно развил лауреат Нобелевской премии экономист Кеннет Дж. Эрроу (Kenneth J. Arrow), подчеркнувший, что большая часть обучения "является продуктом опыта". Мы научились читать лекции и проводить конференции по Zoom, а также принимать сложные решения на совещаниях, проводимых через Webex. Люди вдруг поняли, что проводят в офисе больше времени, чем нужно, и что большую часть своей работы они могут выполнять из дома. Мы также научились делать покупки, находясь дома, используя цифровые платформы.

В результате, даже после пандемии спрос на офисные и торговые площади будет падать. А поскольку все больше людей будут иметь возможность работать удаленно, цены на недвижимость будут постепенно расти там, где раньше они были низкими, и падать там, где они были высокими, что приведет к их выравниванию.

С другой стороны, увеличится неравенство в оплате труда, поскольку рынок труда будет в большей степени представлять собой единый комплекс с обостренной конкуренцией за таланты. Самое главное, что глобализация, после некоторых первых неудач, ускорится, и будет наблюдаться быстрый рост межстранового аутсорсинга. Это, вероятно, окажет значительное влияние на рынки труда, национальную политику и характер конфликтов.

Понимание этого нового мира потребует серьезных прорывов в экономическом мышлении. Экономика обычно развивается путем оспаривания конкретных положений и аксиом, на которых строится теория. Но во всех научных дисциплинах есть и скрытые предположения, которые настолько глубоко укоренились, что мы не высказываем их в явном виде и часто забываем об их существовании. Например, в своем знаменитом исследовании 1950-х годов, которое позволило создать формальную структуру для понимания идеи Адама Смита о "невидимой руке", Эрроу и его коллега, нобелевский лауреат Жерар Дебрё (Gérard Debreu) показали, сколько допущений необходимо для того, чтобы предположение Смита было верным.

Были и другие предположения, которые считались само собой разумеющимися, и являющиеся частью основ экономики, включая симметрию знаний среди покупателей и продавцов. Одним из крупнейших открытий современной экономики стало понимание того, что знания часто асимметричны, и что эта асимметрия может разрушить "невидимую руку". Это открытие принесло Джозефу Стиглицу (Joseph E. Stiglitz), Джорджу Акерлофу (George Akerlof) и Майклу Спенсу (Michael Spence) Нобелевскую премию по экономике 2001 года и привело к появлению новых форм регулирования, которые сделали возможной современную экономику. Этим открытием мы обязаны многим нашим нормативным актам, касающимся контроля качества и стандартов продукции, которые окончательно показали, что "невидимая рука" рынка не может обеспечить стандарты при асимметричной информации.

Еще предстоит выяснить, какую форму примут новые интеллектуальные открытия экономистов и какие нормативные акты нам понадобятся для их применения. Ясно лишь то, что нагрузка, которую человечество оказывает на окружающую среду, означает, что рост в том виде, в котором мы его сейчас знаем, не может быть устойчивым. Но это не означает, что мы должны научиться жить с меньшими темпами роста. На самом деле, я считаю, что будущий рост будет более быстрым, чем тот, который мы наблюдали до сих пор.

Ошибка сторонников низких темпов роста связана с распространенным непониманием ВВП или национального дохода. Часто считается, что более высокий ВВП указывает на более расточительное потребление и консюмеризм, которому мы сейчас предаемся. Но это не обязательно так, и сейчас тоже не должно быть так.

Потребление большего количества произведений искусства, музыки и обучения, а также улучшение здоровья и увеличение продолжительности жизни – все это компоненты ВВП, которые являются или могут быть экологически чистыми. Реформирование нашей системы регулирования может способствовать быстрому росту ВВП, но при этом содержание ВВП значительно изменится, а непропорционально большая часть человеческого труда будет направлена на творческую деятельность. Характер реформ для нового мира – это большая тема, но политикам придется сосредоточиться: на учебных программах, которые воспитывают творческие способности, поскольку рутинная работа будет все больше автоматизироваться; на том, чтобы сместить потребление от экологически нерациональных товаров; и на радикальном перераспределении богатства, чтобы уменьшить неравенство.

Однако мое недавнее исследование групповой морали выявило одно обстоятельство, на которое мы должны обратить внимание. При обсуждении таких вопросов, как изменение климата и текущее глобальное неравенство, мы призываем людей проявлять заботу о других. Другими словами, они должны заботиться не только о своем собственном благополучии, но и учитывать благополучие нынешних бедных и будущих поколений, на которых повлияют наши решения.

Но, как давно известно нравственным философам, групповая мораль – это проблематичная концепция. Недавно я попытался рассмотреть "проклятие самаритянина", когда будущее поколение может пострадать, если все люди сегодня принимают во внимание его благополучие. Эта проблема подобна дилемме заключенного, но только в моральной сфере, и потенциально может разрушить наши лучшие намерения.

Итак, предстоящий путь не будет легким. Экономисты и общество в целом должны решить глубокие интеллектуальные и моральные проблемы, чтобы справиться с изменяющимся миром. Но люди уже делали это раньше. Остается только надеяться, что наш разум и решимость позволят нам снова это сделать.

Каушик Басу