32x32

Svetlana 19.01.2021

Аргументация в пользу четырехполярного мира (Дарон Аджемоглу)

1

Согласно общепринятому мнению, двадцать первый век будет характеризоваться глобальным переходом от американского лидерства к китайско-американскому соперничеству. Однако биполярный международный порядок не является ни обязательным, ни желательным, и нам нужно начать думать и работать в направлении альтернативных вариантов.

Президентство Дональда Трампа, ослабив глобальную роль Америки отказом признать растущее влияние Китая, стало последним вздохом однополярной эпохи. Но хотя многие полагают, что однополярный мир после окончания холодной войны уступает место биполярному международному порядку, в котором доминируют Соединенные Штаты и Китай, он не является ни обязательным, ни желательным. Вместо этого есть все основания надеяться и стремиться к миру, в котором Европа и страны с развивающейся экономикой будут играть более активную роль.

Несомненно, как наиболее экономически успешная автократия в мире, Китай уже достиг значительного геополитического влияния в Азии и за ее пределами. Во время двух последних глобальных кризисов – финансового краха 2008 года и сегодняшней пандемии – Коммунистическая партия Китая быстро скорректировала политическую экономику страны в ответ на меняющиеся обстоятельства, укрепив тем самым свои позиции по удержанию власти. Так как страны, не поддерживающие официальную линию США, теперь регулярно обращаются к Китаю за вдохновением и, во многих случаях, за материальной поддержкой, то что может быть более естественным, чем превращение Китая в один из двух полюсов мировой власти?

На самом деле, биполярный мир был бы очень нестабильным. Его появление усилило бы риск возникновения насильственного конфликта (согласно логике ловушки Фукидида), а его консолидация сделала бы решения глобальных проблем полностью зависимыми от национальных интересов двух правящих держав. Три самые большие проблемы, стоящие перед человечеством, будут либо игнорироваться, либо усугубляться.

Первая проблема – это концентрация сил крупнейших технологических компаний. В то время, как технологии часто выступают ключевым фронтом в американо-китайском конфликте, между двумя странами существует значительная согласованность. Обе страны стремятся к алгоритмическому господству над человеком, при котором цифровые платформы и искусственный интеллект (ИИ) используются правительством и корпорациями в качестве инструментов для надзора и контроля за гражданским населением.

Конечно, есть различия. В то время как, правительство США приняло собственную концепцию больших технологических компаний и стало служить промышленности, китайские технологические гиганты находятся во власти своего правительства и должны придерживаться его повестки дня. Например, последние исследования показывают, как спрос на технологии видеонаблюдения со стороны местных органов власти влияет на исследования и разработки китайских создателей искусственного интеллекта. В любом случае, ни одна из стран, скорее всего, не укрепит стандарты конфиденциальности и других мер защиты для обычных людей, а тем более не переориентирует направление исследований в области искусственного интеллекта таким образом, чтобы их преимущества были недвусмысленными и широко распространенными.

Аналогичным образом, пропаганда и защита прав человека и демократии будут иметь низкий приоритет в биполярном мире. По мере нарастания репрессий в Китае, США могут казаться образцом указанных ценностей. Однако принципиальная приверженность Америки демократии и правам человека является незначительной и, как правило, не воспринимается всерьез за рубежом. В конце концов, США свергли демократически избранные, но недостаточно дружеские правительства в Латинской Америке, Азии и Африке. И когда они поддерживали демократию в таких местах, как Украина, у них, как правило, был скрытый мотив, например, желание противостоять России или ослабить ее.

Третья большая проблема, которой, скорее всего, будет уделено недостаточно внимания в китайско-американском биполярном мире, – это изменение климата. В последние годы Китай оказался в большей степени, чем США, сторонником международных соглашений, направленных на сокращение выбросов парниковых газов. Но обе супердержавы – это не только два крупнейших источника загрязнения; они также являются сторонниками энергоемких экономических моделей. Китай останется зависимым от роста производства, в то время, как потребители и развивающиеся отрасли (такие как облачные вычисления) будут поддерживать высокий спрос на энергоносители в США. И можно ожидать, что краткосрочная заинтересованность обеих сторон в экономическом господстве превзойдет чей-либо интерес к стремительному "зеленому" переходу.

Все эти проблемы с большей вероятностью будут решаться в мире с двумя дополнительными полюсами, представленном Европейским Союзом и консорциумом стран с развивающимися экономиками, возможно, в рамках новой организации "Е10", в состав которой войдут Мексика, Бразилия, Индия, Индонезия, Малайзия, Турция, ЮАР и другие страны. Такой четырехполярный мир в меньшей степени способствовал бы новой холодной войне, и он мог бы привнести в глобальное управление более широкий спектр мнений.

Со своей стороны, ЕС уже стал эталоном в области защиты частной информации и регулирования деятельности больших технологических компаний; у него также есть все возможности для того, чтобы отступить от алгоритмической автоматизации. Несмотря на то, что именно американские и китайские компании в значительной степени обеспокоены вопросами неприкосновенности частной информации, манипулирования потребителями, а также искусственного интеллекта, замещающего рабочую силу, европейский рынок настолько велик и важен, что может изменить ситуацию глобально.

Но стратегический полюс, который характеризует страны с формирующейся рыночной экономикой, может быть даже более влиятельным. Если искусственный интеллект будет продолжать вытеснять людей с рабочих мест, то больше всего от этого пострадают страны с развивающейся экономикой, поскольку их сравнительным преимуществом является многочисленные трудовые ресурсы. Поскольку автоматизация уже привела к сокращению предложения рабочих мест, которые ранее были закреплены за этими странами, крайне важно, чтобы они имели право голоса в глобальных дискуссиях, на которых будет определяться, каким образом разрабатываются и внедряются новые технологии.

Европа и страны с развивающейся экономикой также могут сформировать большую аудиторию по борьбе с выбросами ископаемых видов топлива. В то время как ЕС стал мировым лидером в области декарбонизации, страны с развивающейся экономикой проявляют неподдельный интерес к деятельности в сфере климата, поскольку они значительно пострадают от глобального потепления (несмотря на то, что они внесли наименьший вклад в решение этой проблемы).

Безусловно, четырехполярный мир не будет панацеей. При наличии более широкого круга мнений и возможности создания более рациональных коалиций, управлять им было бы гораздо труднее, чем однополярным миром в недавнем прошлом. Поскольку Бразилию, Мексику, Индию и Турцию сейчас возглавляют сторонники авторитаризма, стремящиеся заставить замолчать своих оппонентов, независимые средства массовой информации и группы гражданского общества, Европа неизбежно окажется в противоречии с этим блоком, когда речь зайдет о правах человека и демократии.

Однако даже здесь четырехполярный мир обнадеживает больше, чем биполярная альтернатива. Привлечение этих стран за международный стол переговоров помогло бы их лучше подготовить к поддержке оппозиции у себя дома. Более того, страны с развивающейся экономикой могут действовать совместно как единый фронт только в том случае, если они откажутся от своего самого авторитарного, националистического и разрушительного поведения. Таким образом, способствование четырехполярному миру может принести неожиданные дивиденды. 

Дарон Аджемоглу